Базар

Не привычно большое количество людей, чем-то напоминало муравейник. Люди суетливо двигались вокруг, не обращая на Сюя никакого внимания. Кто-то тянул тележку с овощами, кто-то с вещами. Кто угрюмо, кто, весело приветствуя друг друга, и бегло обменявшись парой фраз, вновь спешили по своим делам.

"Каждый из них имеет свою историю жизни, проблемы, желания", – думал Сюй, – "и среди всей этой суеты им некогда думать о Боге… Им нет до него никакого дела. Неужели он не нужен им? Неужели мирские утешения могут затмить этот неумолимый зов души, поиска соединения с Высшим?

А ведь кто-то из них совсем ничего не знает о Боге… Они не знают, что несколько дней назад я беседовал с Великим Учителем, знающим Творца. Если бы они только знали, что я сейчас его единственный ученик и скоро стану просветленным человеком. И тогда я смогу рассказать им об истине", заполнив неосознаваемый вакуум души светом знания и любовью.

Эти мысли немного компенсировали то, что сейчас люди совсем его не замечают, и он смотрел на них, как на безликую копошащуюся массу муравьев, упорно продолжавших делать то, что заложено в них Природой.

Сюй опять вспомнил о Мастере, и подумал: "Появись мой Учитель здесь сейчас, никто не обратил бы на него внимания". И вдруг его ум, как выстрел из лука, прошила мысль: "А вдруг, среди этой массы, сейчас возле меня находится просветленный, а я тоже не замечаю его, относясь с высока ко всем встречным, считая себя в чем-то выше них! Я, что, впал в гордыню?.. Может где-то здесь рядом, прямо сейчас идет человек, к которому послал меня Мастер, наверняка он тоже просветленный, иначе Учитель не направил бы меня к нему. А может, он уже встречался мне в толпе, а я прошел мимо?.."

С этой минуты Сюй внимательно стал рассматривать лица прохожих, пытаясь под маской обыденности разглядеть глубинную суть человека.

Через время он, с удивлением для себя отметил, что каждый человек очень индивидуален, и он легко может определить не только род деятельности человека, но и его душевное состояние.

Вначале незаметно для себя, а потом вполне осознанно, он стал улыбаться прохожим. Ему ничего и не оставалось делать, так как на его внимательный взгляд люди стали реагировать немым вопросом: "Что надобно этому человеку, следящему за нами с таким вниманием?" Смотреть так внимательно на человека, и не улыбаться, выглядело как признак недружелюбия. Сюй начал улыбаться, он улыбался искренне, весело переводя взгляд с одного лица на другое. Он стал ощущать, что толпа людей уже не кажется ему чужой, серой, не одухотворенной массой. Все больше люди улыбались ему в ответ, и он чувствовал, как распадается стена отчуждения, и ему становится ближе и понятнее их незатейливый способ существования.

Какой-то башмачник с обувью на руках и на своей конусообразной шляпе из рисовой соломы, шумно приветствовал встречу их глаз, и, заметив потрепанные сандалии Сюя, стал уговаривать его остановиться и посмотреть на обувь, висевшую на его тележке, как гроздья экзотических фруктов. Руками, обутыми в сандалии, торговец делал движения, напоминающую ходьбу в сторону одной из висящих гроздей. Они оба рассмеялись, и торговец стал предлагать ему новую, добротную обувь, почти бесплатно, за несколько монет. Он уверял, что дешевле не найти на всем базаре, а страннику, на его профессиональный взгляд, уже пора бы произвести соответствующую замену.

Сюй дал понять, что не интересуется этим, но торговец, не обращая на его отказ никакого внимания, продолжал уговаривать пожалеть ноги и проявить о них заботу, ведь они столько делают для него, давая возможность передвигаться. После столь трогательных слов, лицо продавца замерло в ожидании ответа.

Все это выглядело так искренне, казалось, что торговец заботился о чужих ногах больше, чем сам хозяин.

Сюй подумал, что если бы у него были хоть какие-то гроши, он непременно удовлетворил бы просьбу торговца, и ему стало даже как-то неловко за то, что он не может сейчас этого сделать.

Сюй шагнул в сторону, давая понять, что сделка не состоится, но руки торговца уже оплели его вторую ногу, предлагая, что если тот не хочет купить, то пусть хотя бы померяет, а торговец, и ремесленник в одночасье, полюбуется своим творением со стороны.

Сюй был просто в замешательстве, он не знал, что ему предпринять, что бы вырваться из цепких рук, уже снимающих с него сандалию. Для освобождения ему надо было бы приложить силу, а надеяться на то, что он сумеет объяснить, что ему не нужна обувь, уже было совсем не возможно.

Как только Сюй перестал сопротивляться, и пытаться что-либо объяснить, как через несколько секунд на его ногах была новая обувь, а торговец с восхищением расхваливал окружающим свой талант – безошибочно определять размер обуви на любую ногу. Прохожие, с улыбкой, одобрительно кивали Сюю, а он только виновато улыбался, не зная, что ему предпринять.

Некоторое время его тело было в каком-то оцепенении, и вдруг, к изумлению почтенной публики, Сюй сел в позу лягушки, затем забросил ноги на плечи и стал расхаживать на руках возле торговца, смешно шевеля сандалиями, расхваливая обувь и мастера, сотворившего такой шедевр. Ему в голову пришло даже несколько строчек:

"Если хочешь долго жить –

Обувь поспеши купить!"

Прохожие весело смеялись, образуя вокруг тесное кольцо, как перед выступающими циркачами. Несколько детей, выбежав на середину круга, и стали подражать Сюю, а их неудачные попытки закинуть ноги за голову или плечи, вызывали бурный смех и шутки окружающих.

Вокруг повозки уже собралось человек двадцать пять, а кое-кто стал осматривать и примерять предлагаемую обувь. Всем было интересно и весело.

За несколько минут торговцу удалось продать несколько пар обуви, одновременно подбадривая своего неожиданного помощника одобряющими возгласами. Довольные покупатели не торопясь расходились.

Ловким движением, Сюй опустил ноги со спины на землю, снял сандалии и протянул их торговцу, но тот, с бурным чувством отстранил его руки, утверждая, что благодаря ему, он получил гораздо больше денег, чем ожидал, и даже предложил взять его себе в помощники, обещая хорошее вознаграждение. Торговец одобрительно трепал Сюя за плечо, не давая возможности что-либо возразить, и тряс его руку, предвосхищая согласие.

Поняв, что ему так просто не покинуть общество этого человека, Сюй тоже начал трясти его руки в знак одобрения, но сказал, что вначале должен повидать человека, которого ищет, и что эта встреча очень важна для него, а потом… потом почему бы и не подзаработать!

Пожимая торговцу руки и обещая, что скоро вернется, ему удалось отойти немного в сторону, и тут же он был поглощен потоком новых лиц и судеб, пестрой толпой замелькавших перед его глазами. Он уже не всматривался в лица, как прежде, а размышлял о том, как ловко торговец владел своим ремеслом, и что если бы так удавалось приобщать людей к духовным занятиям – мир был бы гораздо лучше и совершенней. Однако он вспомнил разговор Учителя о мастере и проповеднике, и его уму стали открываться различные принципы приобщения людей к духовной культуре. Разные методы общения с людьми мелькали в его сознании, как лица прохожих, но вскоре были прерваны Сюем, так как он не мог сориентироваться в каком направлении ему нужно идти, чтобы покинуть базарную площадь.

Остановившись и осмотревшись, он быстро сориентировался и нашел выход из рыночных лабиринтов, наполненных вещами, едой и шумом общающихся людей.